Николай Нароков "Мнимые величины".

Похоже, в моем чтении окончательно наступил "эмигрантско-диссидентский" период. Битов, Даниэль, Игорь Ефимов... Теперь вот Нароков.
Прочитав первые страниц 30, чуть не поддалась искушению на этом и закончить. Очень уж все как-то незатейливо, прямолинейно, однозначно. Добрая, безыскусная и беззащитная главная героиня. Этакая "Крошечка-Хаврошечка". Злая мачеха Дармоед отец, мудрая старушка соседка, таинственный покровитель... Все это на мутном фоне репрессий тридцатых годов. Ни тебе объемных персонажей, ни правды жизни, ни даже примет времени и деталей эпохи. Как-то все не по-настоящему.
Но я все-таки продолжила чтение, и постепенно возникло удивительное ощущение. Сквозь это незатейливое повествование как-то сама собой стала проступать атмосфера, которую обычно под силу создать только хорошей литературе. Это не была аура бессмысленной жестокости, страха, ненависти, бессилия, чего можно было бы ожидать от подобной тематики. Сквозь прямолинейные диалоги и нарочитые отступления стала проступать темная неведомая нечеловеческая сила, абсолютно иррациональная, которая съедает реальность. И дело даже не в том, что она заменяет реальность вывеской, а правду ложью, а в том, что уже невозможно отличить существующее от мнимого. Тема "настоящести" вообще центральная для книги. Герои об этом много и прямо говорят. Но соответствующее переживание возникает скорее не благодаря, а вопреки этим разговором, как бы преодолевая их.
Этот эффект достигнут без капли мистики, бреда, игр с сознанием. Мне показалось, именно незатейливостью, даже примитивностью героев, невольно отсылающей к каким-то сказочным образам.
Не исключено, что все это лишь " в глазах смотрящего" (в голове читающего). Но все-таки, о книге, которая поначалу воспринималась как примитивная, захотелось думать и писать, в отличие от иных серьезных глубоких произведений.

Николай Нароков "Мнимые величины".

Похоже, в моем чтении окончательно наступил "эмигрантско-диссидентский" период. Битов, Даниэль, Игорь Ефимов... Теперь вот Нароков.
Прочитав первые страниц 30, чуть не поддалась искушению на этом и закончить. Очень уж все как-то незатейливо, прямолинейно, однозначно. Добрая, безыскусная и беззащитная главная героиня. Этакая "Крошечка-Хаврошечка". Злая мачеха Дармоед отец, мудрая старушка соседка, таинственный покровитель... Все это на мутном фоне репрессий тридцатых годов. Ни тебе объемных персонажей, ни правды жизни, ни даже примет времени и деталей эпохи. Как-то все не по-настоящему.
Но я все-таки продолжила чтение, и постепенно возникло удивительное ощущение. Сквозь это незатейливое повествование как-то сама собой стала проступать атмосфера, которую обычно под силу создать только хорошей литературе. Это не была аура бессмысленной жестокости, страха, ненависти, бессилия, чего можно было бы ожидать от подобной тематики. Сквозь прямолинейные диалоги и нарочитые отступления стала проступать темная неведомая нечеловеческая сила, абсолютно иррациональная, которая съедает реальность. И дело даже не в том, что она заменяет реальность вывеской, а правду ложью, а в том, что уже невозможно отличить существующее от мнимого. Тема "настоящести" вообще центральная для книги. Герои об этом много и прямо говорят. Но соответствующее переживание возникает скорее не благодаря, а вопреки этим разговором, как бы преодолевая их.
Этот эффект достигнут без капли мистики, бреда, игр с сознанием. Мне показалось, именно незатейливостью, даже примитивностью героев, невольно отсылающей к каким-то сказочным образам.
Не исключено, что все это лишь " в глазах смотрящего" (в голове читающего). Но все-таки, о книге, которая поначалу воспринималась как примитивная, захотелось думать и писать, в отличие от иных серьезных глубоких произведений.