Записки сомневающегося преподавателя

Предельно искренний и вместе с тем вполне литературный (особенно к концу) дневник девушки с 1885 до 1902г. С 12 до 27 лет. Дневник закончен за пол года до таинственной и трагической смерти. Последняя запись - спокойное решение о самоубийстве. Трудно отделаться от мысли, что Елизавета сознательно завершила свою жизнь также, как свое литературное произведение.

Дневник очень искренний и простой. И этим чрезвычайно интересен. Мы имеем массу мужских гимназических мемуаров этого времени, а женские я даже не припомню. Дневник с начала и до конца сосредоточен преимущественно на внутренней жизни, но автор с самых юных лет умеет очень коротко, образно и метко сообщить о повседневных реалиях. Это чрезвычайно интересно. Практически не описывая политическую и общественную обстановку она умеет как в зеркале отобразить это все через собственную жизнь и повседневность.

Вообще, безумно жалко, что ее жизнь оборвалась в 27 лет. Потому что у меня эта девушка вызывает искреннее восхищение. Окончив в 17 лет с медалью гимназию и страстно желая учиться дальше, она вынуждена 4 года (до совершеннолетия) прозябать в провинции с матерью-тиранкой, которая категорически против учебы. Представьте, что такое в 17 лет просидеть 4 года в болоте? И вот тут Елизавета обнаруживает такой характер и такое здравое понимание ситуации, которое даже многим нынешним девушкам не снилось. Единственная возможность освободиться от материнского гнета - замужество. Кажется, что все вокруг к этому подталкивает. Но Елизавета очень хорошо понимает, что она просто сменит временное рабство на пожизненное. А надеяться на то, что муж будет понимающий и позволит ей делать что она хочет, по меньшей мере наивно.

Те страницы, которые посвящены замужеству и дальнейшей судьбе ее младшей сестры, я бы вообще в обязательном порядке давала читать нынешним девушкам. Это и про "любовь", и про "мой-не-такой", и про в целом счастливую семейную жизнь. Елизавета мучилась сильным чувством вины, считая, что подтолкнула сестру к замужеству. Ей опять удается буквально несколькими мазками показать, что в этом всем неправильно. И жених вроде неплохой, и сестра влюблена, и нельзя сказать, что кто-то кого-то заставляет. Да и живут вроде счастливо. И все вокруг уверены, что "женщина сама выбрала семью, а не карьеру".

Сама Елизавета неимоверными усилиями все-таки добивается поступления на Высшие женские курсы. Она считает, что вырвалась из угнетения, и теперь сможет жить полной жизнью. Но на деле оказывается все то же самое. И вся ее дальнейшая история, даже с глупой детской влюбленностью в доктора, про "трагедию лишнего человека". Она слишком умна и, как ни странно, слишком спокойна, чтобы кинуться с головой в одну из крайностей, которые ей предлагает современность. Она весьма скептически относится к политическим кружкам, к студенческим брожениям, при том, что к правительству испытывает едва ли не меньше симпатии, чем революционеры. На призывы курсисток присоединиться к студенческим протестам вполне здраво замечает, что университет как закроют, так и откроют, а курсы прикрыть ничего не стоит. Тем более, что они единственные в стране. То есть, по сути женщинам опять предлагают принести свои интересы в жертву мужским.

По окончании курсов опять же здраво видит, что идти преподавать, тем более "в народ", - это не нести свет, а становиться винтиком уродливой системы. Отчетливо понимает, что не она переделает систему, а система перемелет ее, заставит превратиться в то, что ей отвратительно.
Продолжает обучение за границей, твердо зная, что работать по специальности в России не сможет. И вот там кажется теряет интерес к образованию. Потому что образование ничего ей не дало, кроме более отчетливого понимания, как все беспросветно. Думаю, что именно это осознание собственной ненужности и привело ее к гибели, а вовсе не несчастная любовь. Да, конечно, эта любовь рано или поздно должна была ее настигнуть. При такой-то жизни совершенно неудивительно, что первый человек, который проявил к ней участие, внимание, заботу, стал объектом ее зависимости. Совершенно подростковой по форме, но очень взрослой по сути. И основная трагедия этого чувства не в том, что он ее не любит. А в том, что она любит человека, совершенно не разделяющего ее убеждений. А по-современному говоря "тупую шовинистическую свинью"