Записки сомневающегося преподавателя

Читаю воспоминания террористки Ивановской. Она участвовала еще в народовольческих покушениях на Александра II. Потом играла роль кухарки на конспиративной квартире перед покушением на Плеве и т.д. Бежала с каторги.
Вот что она рассказывает о нелегкой жизни нелегальных:

"Измуившись за день большими переходами, несколькими свиданиями в противоположных концах города, - вечером, как бездомный бродяга, с тревожной болью обдумываешь, куда идти и где безбоязненно примут и пригреют всю уставшую, обессиленную. И весьма нередко, запоздавши из-за дальности расстояния, рискуешь остаться на улице в студеную зимнюю ночь... Конечно, для нелегального кочевой образ существования был наиболее безопасен, но, к сожалению, он черезчур выматывал силы, нервировал: всегда на людях, среди незнакомых, к тому же порой боязливых".

И тут же рассказывает, как остроумно эту проблему решала одна ее знакомая.

"Одна бежавшая из тюрьмы с.-д. рассказывала мне такой случай: "Прихожу в знакомую семью. Вечерело. Дома одна хозяйка. Она знала, что я нелегальная, я объясняю безвыходность своего положения, выражая категорическое намерение у них ночевать. Хозяйка заявляет столь же решительно свое желание, чтобы я ушла. Как вы полагаете, что я сделала? С твердым видом сажусь на кушетку и объявляю, что идти мне некуда, и я ночь проведу у них. С хозяйкой начинается истерика, но и это меня мало убеждает в том, чтобы следовало из-за дуры угодить опять в тюрьму. И до утра оставалась у нее..."

Закончила читать дневник этой замечательной генеральши. Глуповата, при этом самодовольна, очень гордится своей ролью хозяйки салона и участницы "политического процесса". Но при этом довольно непосрдественна и в некоторых вопросах весьма прозорлива. Некоторые предсказания звучат пугающе точно, учитывая, что она умерла кажется еще до первой мировой.
Несмотря на то, что она все время занята "большой политикой", все события оцениваются с какой-то мелочной, домашне-конспирологической стороны. Вообще, где бы какое происшествие ни случилось, всегда ищется злой умысел революционеров. Царская яхта села на мель, флагшток сорвался с мачты, все это не следствие обычного российского бардака, а подстроено анархистами. Также во всем усматривается экономическая составляющая. Все политические шаги и назначения предпринимаются либо для того, чтобы лучше воровать, либо потому, что уже проворовались. Очень поучительное чтение.

Напоследок всего одна цитата:

"Люди как-то утратили все начала, все смешалось у них в головах. Жить и наслаждаться - вот девиз теперешней молодежи, но так как для наслаждения нужны средства, то и стараются их раздобыть всякими правдами и неправдами, не гнушаясь способами, забывая честь, дорогое имя и проч. И в такое время, с такими людьми начинают переустройство России! Понятно, что ничего выйти не может. Старые, с нравственными устоями люди уходят, а теперешние, хладнокровно относящиеся ко всему, кроме своей особы, еще более запутывают все и доведут Россию до полного разорения."

В.Н. Балязин "Отец и сын. Николай I - Александр II»"
Книжечка так себе, не понравилась. Но вот одна цитата...

"Член Государственного совета, адмирал, граф Николай Семенович Мордвинов, единственный из членов Верховного уголовного суда над декабристами, отказавшийся подписать им смертные приговоры, человек, которого за ум и благородство называли "русским Вашингтоном", сказал о делах в государстве: "У нас решительно ничего нет святого. Мы удивляемся, что у нас нет предприимчивых людей, но кто же решится на какое-нибудь предприятие, когда не видит ни в чем прочного ручательства, когда знает, что не сегодня, так завтра по ряспоряжению правительства его законно ограбят и пустят по миру. Можно принять меры противу голода, наводнения, противу огня, моровой язвы, противу всяких бичей земных и небесных, но противу благодетельных распоряжений правительства - решительно нельзя принять никаких мер"

Клемперер - немецкий еврей, профессор филологии в Дрездене. После прихода к власти нацистов был отстранен от работы, переселен в гетто, но благодаря жене-арийке избежал худшего. От окончательного уничтожения его спасла бомбежка Дрездена. В последовавшей суматохе им с женой удалось бежать. После войны жил в ГДР, был коммунистом.

"LTI" написана по свежим следам, в 46-47 году на основе дневников. В этом ее сила и ее слабость. Я думаю, есть книги, которые более серьезно и глубоко рассматривают язык нацизма (и тоталитаризма вообще). Наверняка есть интереснейшие исследования. Нельзя сказать, что книга Клемперера сейчас - это прямо какое-то откровение. Но до чего же волнительно ее читать! Она живая, страстная, пронзительная. Она конечно не только о языке. Скорее, о самом авторе. Он еще не отошел от всего пережитого. Тем ценнее его честность, его попытка оставаться беспристрастным и признание в собственной пристрастности. Несколько раз он задается вопросом, почему в его повествовании опять всплыла еврейская тема. Это потому, что она действительно центральная для LTI, или потому, что непосредственно задевает его самого?

Наиболее интересны не конкретные наблюдения за словами и выражениями (хотя и они тоже), а попытка оценить влияние языка на умонастроения. Автор многократно подчеркивает, что этот язык был тотальным, пронизывал все сферы и все слои общества, не исключая противников режима и его жертв. И в этом он видит основную опасность для будущего. Язык и формируемое им мышление никуда не делось. От того, что конструкции стали применяться к другим явлениям, они не потеряли своей разрушительной силы.

Некоторые конструкции LTI совпадают с советским языком просто дословно. (Да и с современным тоже. К примеру, сопоставление слов "уничтожать" и "ликвидировать" по отношению к врагам). Другое кажется специфически нацистским, но тоже весьма поучительно.

На мой взгляд, самое пронзительное место в книге - не описание жизни под страхом смерти, одиночества, бомбежки, а попытка отрицать очевидное сходство между языком нацизма и советским в попытке оправдать последний. Автор говорит о засилье технических и механических терминов применяемых к людям ("инженер душ", "подключить" и т.д.) и вопреки очевидности утверждает, что у нацистов это служит инструментом порабощения, а у коммунистов - освобождения.

В который раз вырисовывается один и тот же рецепт выживания в невозможной ситуации: стать наблюдателем, летописцем, попытаться изучать происходящее с профессиональной точки зрения. Именно это помогает выжить и сохранить себя.

( Немного цитат )

Читаю мемуары А.П. Мартынова "Моя служба в отдельном корпусе жандармов"

"Я подал рапорт... чтобы держать "вступительный" экзамен. Экзамен этот, как я знал, производился с целью установления степени "общего развития", как туманно говорилось в штабе Корпуса.
Подав рапорт, я уселся за книги, которые, как показали опыт и практика, помогали поднять "общее развитие" до степени, являвшейся в глазах экзаменаторов необходимой по службе в дополнительном штате Корпуса жандармов...
В числе учебных пособий, которые я лично получил от своего брата, благополучно уже сдавшего этот экзамен, находились, как я помню: курс истории русской и всеобщей, учебник географии, календарь-справочник Суворина... еще какие-то руководства как печатные, так и литографированные, с прибавлением ряда названий тех "письменных тем", которые задаются экзаменующимся для проверки их слога, умения выразиться письменно и изложить свои мысли. От своего брата я даже получил ряд хорошо написанных изложений на обычно задаваемые на экзаменах темы...
Я подготовился ко всевозможным вопросам, прозубрил все те руководства и учебники, которыми меня снабдили, старательно прочел передовые статьи наиболее крупных газет, следя за текущими событиями вне и внутри России, и даже знал некоторые экзаменационные "штучки", вроде вопроса: "А что написано на спичечной бандероли?" (надо было ответить, что на ней отмечена наличность 75 спичек в коробке)"

"В волнении некоторые из нас подходили к стоявшему в приемной старичку-курьеру, "видавшему виды", перевидевшему сотни экзаменующихся, с вопросами: "Ну, что же спросят? Что надо знать, чтобы выдержать экзамен?" На это старичок-курьер невозмутимо отвечал: "Надо все знать, не волноваться - и тогда и выдержите экзамен."
Конечно, это был мудрый ответ, но большинство, вероятно, плохо знало это "все", требовавшееся на экзамене, и продолжало волноваться."

"Начались вопросы; большинство было из тех руководств, которыми я был снабжен моим братом, и я отвечал на них без запинки. Экзаменаторы не очень утруждали себя разнообразием вопросов и пользовались, вероятно, раз навсегда заготовленным списком."

Сборник заметок о современном русском языке. Занимательная, легкая, веселая книжка.

Никаких стонов о гибели и засорении языка, а, наоборот, авторское восхищение его гибкостью и мудростью. Разбираются слова и выражения, вошедшие в наш язык в последнее десятилетие, а также новый смысл или оттенок, появившийся в старых словах. Несмотря на то, что это отдельные, совершенно не наукообразные зарисовки, возникает достаточно глубокая цельная картина языковых изменений. Понимаешь, что язык развивается в определенную сторону, и это происходит не само по себе, а как отражение вполне конкретных жизненных изменений, которые мы порой и сами не осознаем.

Книжка по нынешним временам смелая. Как вам например такой пассаж: "И когда Медведев произносит: придурки, уродцы, подставили, крышу сносит, - это тоже знак. Я, мол, тоже Собакевич." Про Путина и тему соплей там тоже есть. Да и вообще, автор совершенно не скрывает своих политических взглядов. Что можно было бы, вероятно, счесть недостатком, но больно уж читать приятно.

Теперь о недостатках. Очень чувствуется, что книга составлена из отдельных заметок. Автор не скрывает, что книга написана по материалам соответствующих рубрик, которые она ведет в газете, на радио, в интернете. Каждая коротенькая главка содержит "подводку", которая уместна в отдельной статье, но утомляет, когда читаешь заметки подряд. Очень много повторов, которые, опять же, создают ощущение "надерганности". Книга выглядит сборником статей по теме, а не единым произведением.

Издана очень дорого. На мой взгляд, совершенно неоправданно. В одном из интервью автор говорит, что как раз настаивала на таком "гламурном" (ее шутливое определение) варианте. Чтобы была хорошая бумага, иллюстрации, и т.д. Бумага не просто хорошая, а неуместно отличная. Очень плотная, белая, глянцевая. Больше бы подошла для альбомов по искусству или изданий классики, которую "передают по наследству". На мой взгляд, такая "перенаряженность" идет книге во вред. Ну не должна такая книга стоить 700р. Это не то, что хочется поставить на полку и время от времени перечитывать. Да, она фиксирует момент, и в этом смысле будет интересна и позже, но все-таки это довольно сиюминутная вещь.

Интересно "возрастное" впечатление от книги. Для меня дополнительным очарованием были как раз "ностальгические" моменты. Дочка же моя, хоть и прочла с интересом, но "не поняла, в чем прикол". Она в силу возраста еще не может уловить изменений, о которых все время рассказывает автор. Для нее нынешний вариант - единственный. Оно всегда так было. Нет момента узнавания, совместного "открытия" и сопричастности происходящему.
Мне же книга доставила много приятных минут, очень рекомендую.

( Цитаты )

Купила сыну книжку с русскими народными сказками. Там есть одна сказка...
Я поняла, что настолько испорчена, что не могу читать ее вслух в присутствии дочери-девицы. Правда, муж тоже почему-то ржал как ненормальный.
Итак, ( Огуречик )

Вот что пишет человек, переживший:

Среди заключенных, которые многие годы провели за колючей проволокой, которых пересылали из лагеря в лагерь, кто сменил чуть ли не дюжину лагерей, как правило, наибольшие шансы остаться в живых имели те, кто в борьбе за существование окончательно отбросил всякое понятие о совести, кто не останавливался ни перед насилием, ни даже перед кражей последнего у своего же товарища.
А кому-то удалось уцелеть просто благодаря тысяче или тысячам счастливых случайностей или просто по милости Божьей - можно называть это по-разному.
Но мы, вернувшиеся, знаем и можем с полной уверенностью сказать: лучшие не вернулись!

Я поняла, что меня часто свербило, когда читала лагерную прозу. Мне порой очень не хватало, чтобы автор вот это признал. По "пассивный" отбор.