Ольга Николаевна?

А отчества-то я ее и не помню точно, как оказалось. Может Николаевна, а может и нет. Молодая женщина, по-моему даже после университета, а не после педагогического. Первый год работы в школе и сразу физмат класс. Для нее, наверное, неплохо. Для физмата не очень. А может быть просто не сложилось...

Сначала не было учебников. То есть того, по которому у нас всегда учились физматы, не было в продаже. Правда, нас еще летом предупредили, что надо налаживать контакты с новоиспеченными десятиклассниками, чтобы они нам отдали свои книги за девятый класс. Вот мы и налаживали. Но многие не хотели делиться такой дефицитной литературой, так что к первому сентября учебники по алгебре были примерно у половины. (Замечу, что ни сканеров, ни ксероксов тогда и в помине не было). А учебников по геометрии не было вообще. То есть вот был один экземпляр в руках у учительницы, и все. С алгеброй кое-как наладили кооперацию, разбивались по двое на один учебник, пока родители поднимали все свои связи в поисках книги. А с геометрией все, глухо. Не могу вспомнить, какого автора была книга, но с этим жутким аксиоматическим подходом, который нам тогда был полностью внове. И тогда было принято убийственное на мой взгляд решение учиться без учебника, то есть давать все под запись. А это геометрия, на минуточку. Где сплошные определения, теоремы, и опять определения. И главная "фишка" как раз в строгости изложения. А мы всего лишь девятиклассники, пусть и отобранные со всех школ города. Лекций никогда не писали, делать это не умели и не привыкли. Да и программа совершенно не рассчитана на то, что мы будем конспектировать учебник. Вот и получалось, что львиная доля времени уходила на пустую диктовку и записывание. Постоянно кто-то кричал "не успеваю", и мы ждали. Кроме того, само построение курса казалось нам диким и непривычным. Никто не позаботился, чтобы как-то этот переход для нас адаптировать. К октябрю многих обуяла паника. Очень хорошо помню это ощущение. Первый раз я что-то не понимала в математике, причем не понимала катастрофически. А объем все наваливался, и мне казалось, что я уже не выплыву. Впрочем, то же самое казалось почти всему классу за исключением нескольких вундеркиндов. Через пару месяцев кто-то из родителей поднажал и все-таки нашел выходы на издательство, так что мы получили новенькие книжки. Но впечатление, как говорится, было испорчено. И ощущение беспомощности и страх перед предметом мы получили.
Дальше вспоминать особо нечего. Тем более, у меня параллельно случилась большая любовь, так что учебу в тот год я вообще плохо помню. Помню итоговую контрольную, которую мы написали плохо, и ощущение полного непонимания пределов. Как я умудрилась при этом непонимании все-таки закончить год с четверкой, не представляю. Кстати, окончательно в этой теме я разобралась лишь на контрольной на первом курсе института. А до того школьный "блок" так и стоял.

Сейчас я пытаюсь осмыслить, что же неправильно делала Ольга Николаевна. Наверное, прежде всего ей не хватило опыта. Сама она, насколько я понимаю, была очень хорошо подготовлена и в предмете разбиралась. Подвела ее психология. Она не ощущала школьной специфики и не чувствовала, как мы воспринимаем материал. А может быть и чувствовала (поскольку заметно нервничала), только поделать ничего не могла. Кроме того, насколько я понимаю, у нее не было отработанной методики. По геометрии был совсем свежий курс, и накладки при этом неизбежны. Что касается алгебры, то, насколько я понимаю, кроме неплохого учебника у нее тоже никаких особых наработок не было. Почему старшие товарищи не поделились, не знаю. Вероятно, в этот момент в школе как раз случилась большая ротация учителей математики.

Следующим летом она ушла из школы. Не знаю, вообще из школы или только из нашей школы. Жалко, если вообще.

Ольга Николаевна?

А отчества-то я ее и не помню точно, как оказалось. Может Николаевна, а может и нет. Молодая женщина, по-моему даже после университета, а не после педагогического. Первый год работы в школе и сразу физмат класс. Для нее, наверное, неплохо. Для физмата не очень. А может быть просто не сложилось...

Сначала не было учебников. То есть того, по которому у нас всегда учились физматы, не было в продаже. Правда, нас еще летом предупредили, что надо налаживать контакты с новоиспеченными десятиклассниками, чтобы они нам отдали свои книги за девятый класс. Вот мы и налаживали. Но многие не хотели делиться такой дефицитной литературой, так что к первому сентября учебники по алгебре были примерно у половины. (Замечу, что ни сканеров, ни ксероксов тогда и в помине не было). А учебников по геометрии не было вообще. То есть вот был один экземпляр в руках у учительницы, и все. С алгеброй кое-как наладили кооперацию, разбивались по двое на один учебник, пока родители поднимали все свои связи в поисках книги. А с геометрией все, глухо. Не могу вспомнить, какого автора была книга, но с этим жутким аксиоматическим подходом, который нам тогда был полностью внове. И тогда было принято убийственное на мой взгляд решение учиться без учебника, то есть давать все под запись. А это геометрия, на минуточку. Где сплошные определения, теоремы, и опять определения. И главная "фишка" как раз в строгости изложения. А мы всего лишь девятиклассники, пусть и отобранные со всех школ города. Лекций никогда не писали, делать это не умели и не привыкли. Да и программа совершенно не рассчитана на то, что мы будем конспектировать учебник. Вот и получалось, что львиная доля времени уходила на пустую диктовку и записывание. Постоянно кто-то кричал "не успеваю", и мы ждали. Кроме того, само построение курса казалось нам диким и непривычным. Никто не позаботился, чтобы как-то этот переход для нас адаптировать. К октябрю многих обуяла паника. Очень хорошо помню это ощущение. Первый раз я что-то не понимала в математике, причем не понимала катастрофически. А объем все наваливался, и мне казалось, что я уже не выплыву. Впрочем, то же самое казалось почти всему классу за исключением нескольких вундеркиндов. Через пару месяцев кто-то из родителей поднажал и все-таки нашел выходы на издательство, так что мы получили новенькие книжки. Но впечатление, как говорится, было испорчено. И ощущение беспомощности и страх перед предметом мы получили.
Дальше вспоминать особо нечего. Тем более, у меня параллельно случилась большая любовь, так что учебу в тот год я вообще плохо помню. Помню итоговую контрольную, которую мы написали плохо, и ощущение полного непонимания пределов. Как я умудрилась при этом непонимании все-таки закончить год с четверкой, не представляю. Кстати, окончательно в этой теме я разобралась лишь на контрольной на первом курсе института. А до того школьный "блок" так и стоял.

Сейчас я пытаюсь осмыслить, что же неправильно делала Ольга Николаевна. Наверное, прежде всего ей не хватило опыта. Сама она, насколько я понимаю, была очень хорошо подготовлена и в предмете разбиралась. Подвела ее психология. Она не ощущала школьной специфики и не чувствовала, как мы воспринимаем материал. А может быть и чувствовала (поскольку заметно нервничала), только поделать ничего не могла. Кроме того, насколько я понимаю, у нее не было отработанной методики. По геометрии был совсем свежий курс, и накладки при этом неизбежны. Что касается алгебры, то, насколько я понимаю, кроме неплохого учебника у нее тоже никаких особых наработок не было. Почему старшие товарищи не поделились, не знаю. Вероятно, в этот момент в школе как раз случилась большая ротация учителей математики.

Следующим летом она ушла из школы. Не знаю, вообще из школы или только из нашей школы. Жалко, если вообще.